– Еще до вашего назначения главным архитектором общественности был представлен проект концепции нового генплана Киева. Вы ознакомились с ней? Насколько она соответствует вашему видению преобразований в столице?
– Есть решение Киевсовета о разработке концепции, и его необходимо выполнять. Но я бы вел речь о корректировке действующего генплана, принятого в 2002 году и рассчитанного на 20 лет. Это как в жизни: если человек идет по тропинке и где-то оступается, он не меняет из-за этого свой маршрут. Поэтому необходимо провести скрупулезный анализ недостатков именно действующего генплана, проблем, возникших с его выполнением, недофинансирования, незавершенного строительства. Параллельно должна разрабатываться концепция нового генплана как самостоятельный документ, поскольку она представляет собой стратегию развития города. Так, кстати, всегда и считали – после 10 лет генплан города корректируется, и начинается работа над новым генпланом.
– Какие замечания уже есть к генплану столицы?
– К разработанному проекту концепции накопилось немало замечаний, которые необходимо учесть. Например, необоснованным является тезис о том, что Киев будет развиваться только в существующих границах. Нужно учитывать, что границы между Киевом и областью сейчас размыты. Вдоль этих границ на территории области построены объекты – торговые центры, гипермаркеты, на 80% обслуживающие город и использующие городские инженерные сети. При этом построены они безо всякой планировочной структуры и увязки со структурой Киева.
– Как в таком случае строились отношения между центром и провинцией и какими они должны быть в будущем?
– До последнего времени существовал антагонизм между городом и областью. Киев – это центр региональной градостроительной системы. Вокруг него такие города, как Борисполь, Бровары, Ворзель, Ирпень, Васильков, Вышгород. Все они будут в пределах 30-45-минутной доступности, если нормально развивать инфраструктуру. Сейчас процесс сдвинулся с мертвой точки, город и область начали движение навстречу, готовится к подписанию меморандум о сотрудничестве. Другое дело, что мы не можем отдать области только мусоросжигающие заводы, свалки и кладбища. Необходимо развивать в пригородах сферу приложения труда – технопарки, бизнес-парки, центры логистики, легкую промышленность. Дорабатывая концепцию генплана, мы обязательно выйдем с этими предложениями к области, чтобы скорректировать и ее, и генпланы этих городов. Например, в концепции речь идет о сокращении численности населения области на 30 тыс. жителей. А в генпланах пригородов Киева заложен крупный прирост населения. Кто вообще считал, на какой базе, на каком энергопотенциале они будут развиваться? Поэтому мы должны свести всю информацию, сбалансировать планы развития, заключить договоры взаимных интересов, установить приоритеты для инвесторов, распределить прибыль.
– А какие изменения нужны столице? В частности, в жилищном строительстве?
– В Киеве не осталось территорий для строительства массовых жилых образований. В последнее время ведется лишь точечная застройка. Зато есть огромные районы – такие как Дарница, Соцгород, Нивки, застроенные домами так называемых "серий массового строительства" ("хрущевками".–Ъ). Всего в городе 1959 таких домов. Они "живучие", рассчитаны на 120 лет, и сейчас самые старые из них изношены только наполовину. Здесь есть два варианта. Первый – утеплить эти дома, увеличить в них кухоньки, окружить каркасом и на него, как на костыли, настроить еще три-четыре этажа и все это покрасить. Но поскольку эти районы строились из расчета 150-200 жителей на гектар, а реальная плотность в современной столице страны составляет 500-550 жителей на гектар, это никак не решит градостроительных проблем. Поэтому нужно находить в таких районах свободные площадки, строить на них "пионерные" высотные дома, подтягивать к ним современные инженерные сети, уже рассчитанные на такие дома, и переселять в них жильцов из окружающих домов. Потом сносить их и строить уже на их месте.
– Будет ли продолжаться строительство в историческом центре Киева?
– Мне известно о спорных землеотводах, проектах высотного строительства внутри кварталов исторического центра, в рекреационных зонах. Все эти проекты нужно просеять через мелкое сито. Мы выявим те из них, которые мешают развитию города, противоречат генплану, вредят коммуникациям, транспорту, зеленым зонам, школам и детским садам. После этого будем предлагать депутатам Киевсовета аннулировать эти землеотводы или договариваться непосредственно с девелоперами, предлагать им другие участки или деньги. А если не будут соглашаться, будем отбирать в принудительном порядке, поскольку речь идет о социальной необходимости – городу нужна именно эта земля! В мировой практике такие случаи встречаются, и если где-то предприниматель согласился вернуть участок, например, за миллион, нигде за аналогичный участок не дадут пяти миллионов. У нас, конечно, не действует римское право, но наличие прецедентов в подобных вопросах очень важно. Другое дело, если землеотвод абсолютно законный, а проект отвечает всем архитектурным нормам. Тогда мы просто не можем отменять согласование, ведь застройщик легко выиграет суд.
– Что будет со стройками, которые привлекли внимание экспертов ЮНЕСКО?
– После войны кварталы улиц Рейтарской, Стрелецкой и других были застроены по периметру, внутри кварталов существуют огромные провалы. Эти провалы необходимо застраивать, но новые здания должны быть сомасштабны по размеру и сочетаемы по стилю с теми, что уже построены здесь. С тем чтобы из-за жадности бизнеса, трусости власти и их беспринципности в полном сиамском симбиозе на месте этих провалов вылезли многоэтажные дома, не согласится никто, и я в первую очередь. Из-за этого потом сгоряча принимаются решения о запрете любого строительства, даже правильного, со вкусом. Ведь городу необходимо застроить эти участки: например, если вы видите глухую пожарную стену, это означает, что по плану к ней должно было примыкать какое-то здание. А кто-то уже построил там пивной ларек, автостоянку, детскую площадку или дерево посадил. Все это тоже незаконная застройка, но об этом у нас почему-то говорить не принято. И больнее всего потом срезать деревья, потому что осознаешь, что режешь по живому. А тот, кто их сажал, конечно, об этом не думал.
– В Киеве есть несколько объектов, против строительства которых активно выступают местные жители. Как вы намерены решать эти вопросы?
– Все зависит от того, законна стройка или нет. К сожалению, протест жителей не всегда обоснован. Здесь присутствует своего рода социальный эгоизм, мол, "я всю жизнь работал, живу в маленькой квартире, а теперь вместо Днепра буду видеть из окна какого-то толстосума, который купил дорогое жилье и сидит в трусах на балконе". Жители, например, протестуют против строительства дома по улице Богдана Хмельницкого, 7, возле станции метро "Театральная". Когда я читал их письмо о том, что стройка уничтожила сквер, мне рисовался прекрасный сад. Но я-то его прекрасно помню: кривая тропинка и выгоревший на солнце газон. За ним открывается уголок какого-то убогого серого домика. С градостроительной точки зрения этот сквер случаен. Ведь исторически на этом месте находился дом, который вписывался в архитектурный ансамбль всего квартала. Потом его снесли, когда строили метро, нарушив прямую, выдержанную линию застройки этой стороны улицы. По плану здесь вообще планировалось снести несколько домов, а в одном из дворов даже заранее построили красивое здание с колоннами. Но потом этот квартал почему-то не снесли. Вообще, в градостроительстве случай играет важную роль. Похожая история произошла с улицей Прорезной, где на месте проезжей части со стороны Крещатика планировали построить большое здание консерватории. Сейчас бы там не было ни мостовой, ни скверов. Поэтому легче всего сказать "Стройке – нет" или "Стройке – да" и сразу попасть в определенный лагерь. Я же стараюсь анализировать проблемы.
По материалам: Коммерсантъ
