Правительству виднее
В начале 50-х годов основатель Sony Акио Морита с боями завез в Японию технологию производства транзисторов – поперек дороги ему встал безымянный чинуша, считавший, что будущее за ламповыми приемниками. С этой занятной истории началась послевоенная работа японского министерства торговли и промышленности (MITI). В 80-х годах мир его восхищенно называл «локомотивом японской экономики». Считалось, что японцы как никто умеют пестовать ключевые отрасли – например, стимулируя банки, выдать производству долгосрочные кредиты под низкий процент (что-то знакомое, да?). И только когда в начале 90-х грянул кризис, проекты MITI как следует перетряхнули.
Вдруг оказалось, что крахом закончилась пестовавшаяся министерством разработка «компьютера 5-го поколения»; провалился проект ядерного реактора-размножителя (выброшено $5,5 млрд); в песок ушли $1,2 млрд, потраченные на разработку тупикового стандарта HD-телевидения. И если в 50-х министерство ставило палки в колеса основателям Sony, то в начале нового века оно душило кабельные каналы. Подробно изучив политику MITI и присмотревшись к цыплятам из его инкубаторов, гарвардские экономисты Ричард Сизон и Дэвид Вайнштейн пришли к выводу, что заслуги министерства в промышленном развитии Японии стремятся к нулю. Их статья в журнале The Economist носила красноречивое название «Делаем ставки на проигравших».
Футбол, дороги и дураки
Выехать из кризиса 1991 года японское правительство рассчитывало по свежему бетону «инфраструктурных проектов». Парламент одну за другой одобрил 10 программ развития (да-да, точь-в-точь как 10 национальных проектов Украины). Не обошлось без спортивных сооружений. Выиграв (на пару с Южной Кореей) заявку на футбольный чемпионат FIFA-2002, Япония построила семь новых стадионов и реконструировала три существующих. На футбол потратили $5,6 миллиарда (привет Евро-2012!). Однако эти деньги померкли на фоне стоимости дорог, мостов, плотин и портов.
К началу девяностых Японией вот уже 36 лет управляла партия ЛДП. В связке с банкирами и промышленниками партийцы показали чудеса «разумного инвестирования». Страна просто прославилась своими мостами в никуда. Длиннейший в мире подвесной мост стоимостью порядка $6 миллиардов соединил прибрежный город Кобэ с островом Авадзи, где проживало 150 тысяч человек. В $20 миллиардов обошелся аэропорт Кансай на искусственном острове в Осакском заливе. К началу строительства терминала в 1991 году выяснилось, что остров тонет с пугающей скоростью (минус 8 метров по сравнению с проектной осадкой!) – однако это не остановило насыпку еще трех искусственных островов под аэропорты.
«Мост Хамада величественно возвышается над маленькой рыбачьей гаванью, – описывал журналист «Нью-Йорк Таймс» типичные результаты инфраструктурной лихорадки. – Десять лет щедрых расходов одарили город на 61 тысячу престарелых жителей хайвеем, двухрядным обводным шоссе, университетом, тюрьмой, музеем детского творчества, спорткомплексом, лыжным курортом и аквапарком с тремя дельфинами, прыгающими через обручи».
Безудержная застройка провинции помогала ЛДП набирать очки на выборах. За десять лет правящая партия потратила на инфраструктуру больше двух триллионов долларов. За те же десять лет она выкопала себе яму государственного долга, какой до тех пор не видывал свет: 175–190% ВВП по разным оценкам.
Триллионы не помогли. Экономика росла темпами, неразличимыми без микроскопа (около 0,4% в год, меньше статистической погрешности). Официальная безработица удвоилась до 5% – и была бы выше, если бы не корпоративная традиция нанимать работников пожизненно. Япония подарила миру выражение «потерянное десятилетие».
Кутеж в кредит
Что же обрушило Японию в 1991 году? И почему она провела в спячке следующие десять лет? «Кутеж мирового класса в кредит» – так называется глава книги журналиста Уильяма Боннера, посвященная японскому буму 80-х и краху 90-х. Фундамент японской экономики начал трескаться еще в те годы, когда казалось, что Японию не остановить.
Начиная с 1985 года центральный банк Японии вынул из воздуха и влил в экономику миллиарды дармовых иен. Деньги текли через частные банки – для них центробанк снизил учетную ставку с 5% до 2,5%. В уверенности, что эта манна будет сыпаться из центробанка вечно, частные банки занимали под мизерный процент и щедро выдавали кредиты промышленности. «К 1991 году японские банки держали только 3 триллиона иен резервов для покрытия 450 триллионов выданных ими кредитов, – пишут в недавней статье экономисты центра Reason Foundation. – В нормальных обстоятельствах такой кособокий портфель вызвал бы тревогу. Но экономический климат тогда описывали как «эйфорический». Осторожность была не в чести».
Символ государственного кутежа: международный аэропорт Кансай на искусственном острове недалеко от города Осака – самый дорогой гражданский проект за всю историю Японии
Лавина условно-бесплатных денег прошлась по рынку, заглушив голоса разума. Тон задавали промышленники с непомерными амбициями: они вкладывались в длительные, дорогостоящие и рискованные проекты. За 1985-1990 акции японских компаний подорожали вчетверо. Земля и постройки – в несколько раз. Токио бил мировые рекорды по стоимости жизни.
Все закончилось в 1991-м. Центробанк повысил учетную ставку и, сам того не желая, взорвал пороховую гору рисков, дисбалансов и ошибочных инвестиций – гору, которая была обречена взорваться рано или поздно. Япония бросилась делать самое худшее, что можно себе представить: кредитовать промышленных банкротов напрямую (тем самым усугубляя ошибки прошлых лет); вновь двигать учетную ставку вниз (до 0,5% в 1997 году и дальше до нуля); выбрасывать триллионы на аэропорты в деревнях, дельфинариумы в поселках и мосты в никуда.
На поправку Япония пошла только после того, как в 2001-м премьер-министром стал реформатор Дзюнъитиро Коидзуми. Он реформировал рынок труда, поумерил аппетиты «инфраструктурщиков», кое-как расчистил проблемные кредиты банков. К сожалению, после его ухода в отставку в 2006-м реформы сошли на нет, а вслед подоспел мировой финансовый кризис.
…Президент Украины отметился в Японии во всех смыслах цветастой фразой – дескать, пусть в саду человечества украинская вишня и японская сакура цветут рядом. Деревья пусть цветут. Главное, чтобы в музее экономических глупостей человечества наши грабли рядом не стояли.
Автор: Глеб ГУСЕВ
Источник: Газета по Киевски
