- Недавно в рамках обсуждения Национальной экономической стратегии Украины до 2030 года вы предложили создать Фонд фондов и Национальный инвестиционный фонд. Можете подробнее рассказать об этих идеях, потому что подобные предложения звучали и раньше, но на практике ничего из них не было реализовано.
- Да, были представлены предложения о создании двух фондов, и это две отдельные концепции. Начнем с Фонда фондов. Идея в том, что государство дает от 10% до 20% бюджетирования для этого фонда, а остальное - уже международные финансовые организации (МФО). Например, в Европе в этой роли выступает группа European Investment Bank - то сам EIB, то его фонд EIF. Эта группа финансирует подобные фонды в разных странах: в Германии, Болгарии, Австрии и других странах Центральной Европы. Далее инвестиции от этого Фонда фондов идут по другим фондам, которые в свою очередь инвестируют в компании и проекты - это больше венчурные инвестиции, ориентированные на сектора hi-tech или IT. В Польше, например, при участии EIF и Государственного Банка Польши создан Фонд в размере EUR90 млн для стимулирования инвестиций в акционерный капитал инновационных предприятий. В странах Центральной Европы Фонд фондов, кроме инвестиций в акционерный капитал, также покупает корпоративные облигации инновационных предприятий, находящихся в начале развития. В результате предприятия расширяют возможности для финансирования своего развития.
Венчурный бизнес в Израиле зародился в 1980-е годы, когда появился первый венчурный фонд Athena Venture Partners. Он является частью так называемый Инициативы Йозма. Согласно которой с 1993 по 1998 год часть собранных налогов правительство тратило на привлечение иностранных инвестиций и вкладывало в местные предприятия. Сегодня Израиль входит в пятерку мировых лидеров по объему венчурных инвестиций на душу населения. В стране функционирует более 220 международных фондов с капиталом более $ 10 млрд. Athena Venture Partners самый успешный государственный венчурный фонд в мире.
Идея Фонда фондов сейчас очень хорошо воспринимается. Честно говоря, она не нова и ее не впервые начинают обсуждать в Украине. Три года назад, эта идея также обсуждалась вместе с другой концепцией - Фонд стартапов. Последний был создан, а тему Фонда фондов отложили в сторону.
Для чего это нужно? Создание Фонда фондов крайне необходимо, потому что наличие государственного финансирования добавляет веса и положительно влияет на решение инвесторов из-за рубежа, к которым идут за деньгами все наши инвестиционные и венчурные фонды, которые существуют в Украине. Это расширяет круг инвестиций за пределы обычных инвестиций от различных международных корпораций в greenfield проекты, или для ведения бизнеса здесь: речь о венчурных или ангельских инвестициях в ИТ, чтобы они были в Украине. Поэтому эта идея очень хорошо воспринимается всеми теми, примерно, 15-ю инвестиционными фондами, которые еще живы, имеют средства от других инвесторов и инвестируют. Они очень рады, что об этой инициативе вновь начали разговаривать. Сейчас Минэкономики собирает рабочую группу для обсуждения идеи с различными международными организациями, которые присутствуют в Украине.
- Помню, эту идею активно поддерживал председатель наблюдательного совета Украинской ассоциации венчурного капитала и прямых инвестиций Андрей Колодюк. В конца 2017 года году он надеялся после разговоров с премьером Владимиром Гройсманом, что правительство выделит в госбюджете-2018 260 млн грн, и это позволит 25 фондам привлечь до $ 500 млн в отечественные стартапы. О таком объеме пока идет речь?
- Да, тогда речь шла о 250 млн грн, или на то время $10 млн. Если считать, что в Фонде фондов средства государства - 10-20%, то есть $100 млн. Думаю, что где-то в таких рамках и нужно говорить об инвестициях этого фонда. Или он может быть большим - это нужно обсуждать: может ли государство выделить больше и вообще сможет что-то выделить - от этого будут зависеть последующие шаги.
- Кто должен управлять этим фондом? Мы знаем много примеров, когда создавалась какая-то государственная структура со словом "инвестиционное", но этим все и заканчивалось. Кстати, тот же вопрос - кто управляющий в Нацинвестфонде?
- Очень справедливый вопрос. Немного слов о концепции Нацинвестфонда, который был представлен. Есть от 20 до 50 компаний, которые дают в фонд свои доли - до 20%. И дальше международная компания по управлению активами, которая избирается на конкурсе (возможно Templeton, а возможно Morgan Stanley - требования к компании нужно обсуждать, но до этого этапа еще достаточно много шагов надо пройти) помогает поднять уровень корпоративного управления до международных стандартов и управляет компаниями для их вывода на IРO. Это основная цель, потому что с помощью такого подхода можно сделать IPO крупнейших кампаний и привлечь достаточно много средств в бюджет государства.
Улучшение корпоративного управления в государственных компаниях, представленных в Фонде Румынии, позволило улучшить и их финансовые показатели. Чистая прибыль с 2010 по 2018 годы выросла на 38%, до $171 млн. За это же период чистый долг компании сократился с $216 млн до $240 млн. При этом, Фонд выплатил акционерам более $3 млрд в виде дивидендов и как выручку от продажи активов.
И здесь мы возвращаемся к Фонду фондов: кто будет управляющим и можно связать эти две концепции вместе? Я думаю, что можно, и тогда мы идем не в Фонд фондов, а возможно в Фонд национального благосостояния. Такое сочетание фондов возможно. Деньги, которые вкладываются в Фонд фондов, можно сделать долей от Национального инвестиционного фонда, и потом уже привлекать деньги от международных инвестиционных компаний. Как это лучше реализовывать, с какаой концепцией выходить - это необходимо анализировать. Такой концепции еще нет. Это надо еще продумать, проговорить и принять решение, потому что сама по себе ни одна из этих инициатив не является легкой.
- Это понятно. Что касается запуска Нацинвестфонда, это уже третий-четвертый подход к снаряду. И премьер Арсений Яценюк об этом говорил, и премьер Алексей Гончарук, и Витренко с экс-министром экономики Абромавичюсом, но идея осталась только идеей.
- Я бы сказала, это политический вопрос, поэтому нужно понять, в каком виде и как это возможно реализовать. На это нужна политическая воля. Если мы говорим про Национальный инвестиционный фонд, в который должны быть переданы пакеты акций крупнейших и лучших предприятий, то понятно, что будут существенные сопротивления. Поэтому какой из этих фондов и в каком виде будет создаваться, кем он будет управляться и какими законодательными актами регулироваться - все эти вопросы мы начинаем порабатывать. Ситуация с привлечением инвестиций требует радикальных решений. К сожалению, мы сильно отстаем в этом вопросе от наших стран-соседей.
- Есть какие-то сроки?
- Пока нужно несколько месяцев на более глубокий анализ.
- Кто уже принимает участие в обсуждении: вы, Минэкономики, Нацкомиссия по ценным бумагам и Офис президента? Фонд госимущества? Кто больше, а кто меньше?
- Все вместе принимают активное участие с привлечением международных экспертов и инвесторов.
- А какая целевая модель? Вот только что был визит президента в ОАЭ, где есть подобный фонд и, кажется, не один. Есть известный норвежский суверенный фонд. Член НКЦБФР Дмитрий Тарабакин любит приводить пример Румынии с ее Fondul Proprietatea.
- Когда-то я представляла Нацинвестфонд по примеру Румынии. Им удалось максимизировать стоимость фонда для его акционеров, увеличив капитализацию почти на 300%. Получив положительный опыт инвестирования, иностранные инвесторы начали инвестировать напрямую в IPO и другие проекты румынских компаний. Объем средств в инвестиционных и пенсионных фондах Румынии вырос с EUR465 млн 2011 году до EUR15 млрд в 2020-м.
Норвежский и арабский фонды - это большие суверенные фонды богатства или фонды благосостояния. Фонд благосостояния - это сложнее, потому что нужно знать, что туда войдет. Для Норвегии - это нефть, газ, а у нас что? Что конкретно? У нас просчитаны более или менее только государственные компании, и то, по каждой надо будет делать аудит в будущем. Если леса, землю, воду, недра, то это сложнее с точки зрения таймлайна и реализации. Поэтому я бы сказала, что более реалистичная инициатива - это создание Национального инвестиционного фонда из государственных компаний. Да, есть политическая составляющая, но посмотрим, как это можно сделать, потому что запрос на создание фондов есть.
- Создание такого Нацинвестфонда может быть каким-то этапом пенсионной реформы или катализатором создания внутреннего фондового рынка? Или главная цель - это улучшение корпоративного управления?
- Это связанные между собой инициативы. Например, что даст стране создание Национального инвестиционного фонда. Во-первых, это создание ликвидного финансового инструмента для оценки стоимости государственных активов и максимизация этой стоимости. Во-вторых, это подготовка государственных компаний к IPO и, конечно, наполнение государственного бюджета. Корпоративное управление - это не главная цель в этом проекте, а опосредованная. Улучшать корпоративное управление нужно, чтобы компании стали дороже и вообще могли выйти на IPO.
С точки зрения фондового рынка, Нацинвестфонд будет привлекательным инвестиционным инструментом, как для компаний-управляющих накопительного уровня пенсионной системы, так и для международных участников фондового рынка. Таким образом можно будет расширить круг инвесторов в Украине и обеспечить предпосылки перезапуска рынка капитала Украины.
- Кампания сквиз-аута, проведенная в последние годы, подорвала доверие миноритарных акционеров и населения к рынку акций. Как быть с этой проблемой, потому что с 10-20% в наших условиях трудно защитить свои интересы?
- Если говорить о концепции Нацинвестфонда, которому должны передаваться миноритарные пакеты акций государственных компаний, то в этой модели можно ориентироваться опять же на Румынию, где им удалось решить вопросы защиты интересов миноритарного владельца с помощью управляющего Templeton. Он был настолько "зубастым", что компании из портфеля НИФ слушались его представителей не только с точки зрения улучшения корпоративного управления, но даже операционной эффективности и в борьбе с внутренней коррупцией. Эти активы стали действительно стоить достаточно дорого, и это был огромный эффект для страны. Капитализация Фонда выросла с $700 млн до $ 2млрд. Конечно, сказать, что именно так это произойдет и в Украине, мы не можем. Есть много составляющих. Но делать что-то надо. Например, одно то, что управляющей компанией может быть американская или европейская компания, уже может что-то изменить, потому что снизит коррупционные риски и риски судебной системы: тягаться с судами США или Лондона много желающих мало.
Вместе с тем, внедряются инициативы, призванные усилить защиту миноритарных акционеров во всех акционерных обществах для улучшения инвестиционного климата в Украине. НКЦБФР, вместе с депутатским корпусом и экспертами, дорабатывает ко второму чтению проект нового закона об акционерных обществах, которым предлагается много новелл, направленных на урегулирование этих вопросов, в частности, фидуциарных обязанностей должностных лиц обществ и совершенствование механизмов обязательной продажи акций акционеров по требованию другого акционера.
- Закон о содействии инвестициям или об "инвестнянях", как его еще называют, недавно подписал президент. О самом законе много писали, но насколько он будет реализован на практике? Чего вы ожидаете в этом году и непосредственная роль Офиса Нацинвестсовета и как вы делите полномочия с UkraineInvest?
- Наша непосредственная роль - это помощь тем инвесторам, которые есть в Украине, и которые входят в состав Национального инвестсовета. Мы должны понимать, что в них происходит, что для них акутально сегодня, с какой проблематикой они сталкиваются, какие законы им необходимы. Мы общались с членами компаний, входящих в состав Нацинвестсовета, и они рассматривают варианты реализации новых проектов в рамках принятого закона. Сразу скажу, чтобы этот закон не остался только на бумаге, необходимо принять еще два - №3761 и №3762: изменения в Налоговый и Таможенный кодексы, поскольку именно там прописано, какие конкретные налоговые льготы будут предоставляться инвесторам. Подписанный закон - это рамочный закон. Кроме того, Минэкономики за полгода должно написать, согласовать и принять нормативные акты для этого закона, и они уже начали этот процесс. Мы с командой будем участвовать в разработке этих подзаконных актов.
Я не думаю, что этот закон останется только на бумаге, потому что он с самого начала разрабатывался для инвесторов и с учетом их пожеланий. Когда мы начинали его делать, рассматривались инвестиции от $100 млн. Но затем был COVID, локдаун, и стало понятно, что $100 млн - это довольно космическая сумма. Также мы анализировали те проекты, которые запускались в Украине за последние 10 лет, прежде всего в перерабатывающей отрасли, машиностроении, и обнаружили, что средний тикет проектов был около $28 млн. Поэтому нужно было снижать планку, и мы подали президенту законопроект уже с EUR30 млн, а потом уже экономический комитет ВРУ и депутаты согласовали EUR20 млн.
Наш офис сейчас точечно консультирует некоторых инвесторов, которые обращаются за разъяснениями, как потом руководствоваться этим законом. Пока надо еще немножко подождать подзаконных актов от Минэкономики, потому что там будут формы, которые инвесторы должны заполнять, требования к технико-экономическим обоснованиям. А вместе с этим заработают инвестиционные менеджеры от UkraineInvest (так называемые "инвестняни", которые уже стали мемом на территории сети интернета).
Относительно дискуссии, нужны ли вообще инвесторам такие льготы, то да, нужны. Среди наших консультантов недавно был опрос инвесторов, как они смотрят на Украину и что им нужно для инвестирования, так вот у 71% респондентов сказали, что наличие инвестиционных стимулов от государства положительно повлияло бы на принятие ими решения инвестировать в Украину. Непосредственно они назвали наличие налоговых стимулов и таможенного послабления. В подписанном законе о поддержке инвестиционных проектов является освобождение от НДС и пошлины при ввозе нового оборудования, а также освобождение от уплаты налога на прибыль на пять лет. Также инвесторы отмечали, что упрощение получения земли было бы очень круто для реализации проектов. И мы заложили эти нормы в закон.
- Насколько я знаю, Международный валютный фонд выступает против подобных налоговых льгот. Как быть с этим?
- Это не совсем так. Как говорится "дьявол в деталях". В любом случае закон уже принят.
- Есть еще два закона с изменениями в Налоговый и Таможенный кодексы.
- Они уже прошли комитет ВР и готовятся для вынесения в зал ддл голосования. Я не слышала каких-либо проблем по их принятию. Могу сказать, что если МВФ против, то они общаются заранее, а не на этапе, когда уже принят закон. И конечно, те налоговые льготы, которые у нас есть, согласовывались в самом начале с Министерством финансов. То есть мы не могли туда добавить что-то от себя, если бы эта позиция не была согласована с Минфином, и не только с Минфином.
- Вы могли бы назвать примеры компаний, которые активно изучают этот закон и готовы стартовать первыми, быть пилотными проектами?
- У меня были консультации с компаниями, но это нужно их спросить, могу ли я разглашать. Это были частные разговоры, когда я объясняла, как им нужно пользоваться этим законом и дальше делать свои проекты. Это достаточно известные компании - и украинские, и иностранные. Я хочу подчеркнуть, что этот закон для всех инвесторов - и украинского капитала и иностранного. Интересуются и те, и другие - интерес очень большой, глубокий и практический.
- А как вы оцениваете риск того, что этот закон станет сдерживающим фактором, потому что теперь инвесторы будут ждать, пока эти льготы вступят в силу? Иначе зачем сегодня тратить деньги, если завтра это будет дешевле? Например, тот же завод Head по производству лыж, строительство которого было отложено на период пандемии.
- Нужно считать экономическую стоимость их финансовой модели и льготы, которые они могут получить. С Head я общалась и немного их ситуацию знаю из всего набора льгот, который есть, они могут претендовать лишь на льготы по налогу на прибыль на пять лет, потому что находятся на территории индустриального парка. То есть, для них выбор: или полтора года ждать и терять прибыль, или запускаться сейчас. Это просто нужно просчитать. Думаю, что для Head этот закон не будет таким сдержующим.
Но каждый проект уникален и его надо рассматривать отдельно. Например, если в проекте важный вопрос - это вопрос земельного участка, надо согласовывать, получать разрешения и т.д., и к точке строительства еще долго, тогда, конечно, лучше подождать, когда все льготы вступят в силу. Например, для Black Iron (проект строительства железорудного горно-обогатительного комбината) этот закон очень положительный, поскольку он дает возможность упрощенного получения земли, а именно это было проблемой для реализации этого проекта последние годы.
